Что бы ни делала Наташа, все принималось в штыки.
Не так шьет, не так полы трет, и только муж ласковый, ясноглазый Иван любил Наташку до самозабвения, ночами уговаривал потерпеть, совхоз обещал хороший дом отстроить и ему, как лучшему механизатору, обещали самую первую квартиру.
Вот Наташка и терпела. Так в терпении дочь родилась, через 2 года вторая, а дом все строился.
Свекровь детей полюбила, такие же ясноглазые как и Иван. Хорошо хоть на сноху не похожи. И вроде дома все понемногу стало налаживаться, да вышла Наташка на работу. Иван с ума сходил от ревности. А Натаха в столовой стоит на раздаче, целый день ей комплименты отпускают.
Иван подъедет к столовой, зайдет потихоньку и смотрит. У Наташки рот до ушей, глаза блестят. Сама ладненькая, волос кучерявый, ну истовый ангел. Пробовал Иван ее уговорить уйти из столовой, та ни в какую.
— Мне что, на дойку идти? Или телятницей? Того хуже на свиноферму, чтоб воняло от меня за километр. В столовой я по специальности работаю, сама сыта, да в тепле. А что улыбаюсь, так что, букой стоять, настроение людям портить?
И что ты с ней поделаешь, деньги в доме нужны, да скоро и свое гнездо вить, а тут еще и мать шипит, в уши дует.
— Ох, легонькая у тебя жена. Смотри, опозорит. И так уже слухи всякие ходят.
Иван бесится, выпивши стал приходить. А свекровь ноет, изводит сноху:
— Загубишь мужика, вертихвостка!
— Какая я вам вертихвостка? — плачет Натаха. — Он знает какую взял, да и любовь у нас!
Ночами Иван жарко шептал ей в ухо как любит ее и дочек, как боится их потерять. За эти слова, за ласку многое готова была Наташка вытерпеть, да видно не все.
Как-то забежала соседка, что-то пошептала свекрови, та к Натахе:
— Это с кем ты картошку в погребе перебирала вдвоем?
— Как с кем? С Николаем — разнорабочим, да и не одни мы в яме были. Что это за сказки тут сочиняете? Идите, у зав. производством поинтересуйтесь! — горячится Наташка.
— А я не буду интересоваться ни у кого, пусть Иван интересуется, — губы свекровь поджала и ушла.
А вечером Иван пришел выпивши. Он схватил со стены кнут и бил Наташку в кровь, таскал ее за волосы, пинал, кричали девчонки, кричала свекровь, напуганная происходящим. И лишь свекор оттащил в сторону сына. Наташка окровавленная уползла по огороду в баню, а утром она вся в синяках и кровоподтеках шла по селу в контору. Люди шарахались от нее, свекровь догнала, схватила за руку.
— Иди домой, не позорь нас!
— А меня вы не пожалели, меня можно позорить?! — тихо спросила Наталья и так глянула на свекровь, что у той руки опустились, и она бегом кинулась к дому.
Наташка зашла в кабинет директора и упала возле дверей, силы иссякли. Тут же вызвали врача и милицию. Писали какие-то бумаги, что-то спрашивали. Наталья твердо говорила:
— Побои снимать не буду, заявление писать тоже. Привезите мне детей и отвезите к матери в соседний совхоз.
В конце концов так и сделали. Мать, увидев дочь в таком состоянии, наняла соседа, и тот увез Натаху с дочерьми в Магнитогорск к родной тетке. Побои зажили, нашлась работа, а мать писала, что приезжали Иван с матерью, просили прощения, очень скучают по ней и деткам.
— Нет! — отвечала Наташка. — Передай — не вернусь и не прощу, пусть строит себе новую жизнь, а мать ему помогает. Она умная, найдет, какую ему надо.
— Да после этого, что с тобой случилось, его никто не принимает, а свекрови проходу не дают — стыдят, — снова пишет мать.
— Ну это их дело. Чего хотели, то и получили, — отвечает Натаха.
Жизнь на месте не стоит. Сообщили, что умер свекор.
— Вот его-то жаль, хороший был человек, — думает Наташка.
Все у нее наладилось, повстречала человека, вышла замуж, родила сына, так прошло пятнадцать лет. И решила Натаха съездить к матери в гости и заглянуть к мужу, дочерей показать.
Раечке уже восемнадцать, Маечке шестнадцать, погордиться ими. Пусть видят — сама не пропала, детей подняла. Вот и приехали на своей машине, все красивые, ладные.
Иван аж побелел весь, свекровь в ноги упала, прощенья просит, внучек нацеловывает, на кладбище сходили, подруг повидала Наталья, пора домой. Иван на прощанье руки ей гладит.
— Я лучше тебя не встретил. Три раза женился, всякие были, таких как ты — не было. Всю жизнь грех свой отмаливаю, сам себя наказал, вот и одинок к старости немилосердной. Если бы все начать с начала. Да не исправишь уж.
И только свекровь плакала и плакала, старая, немощная, беззащитная. Все внучек ненаглядных целовала. Да Бог с ней, она свое получила.
Источник: pic-words.ru
Понравилась статья? Поделитесь с друзьями на Facebook:
